// Ценологическое видение сообществ материальных и идеальных реальностей: фундаментальность теории и всеобщность практики. Вып. 53. "Ценологические исследования". – М., Технетика, 2014. Статья "Возникновение...

 

ВОЗНИКНОВЕНИЕ И ЗАКОНЫ РАЗВИТИЯ ТЕХНИЧЕСКОЙ РЕАЛЬНОСТИ

 

Б. И. Кудрин, Россия, Москва

 

Аннотация. Мёртвое породило живое, биологическое явило материальное техническое. Tехноэволюция объяснима технетикой – наукой о технической реальности. Техническое преобразовало биосферу в техносферу. Жизнь человека невозможна вне составляющих технетики. Это сущности: техника, технология, материалы, продукты потребления, эковоздействие. Техническое может быть мёртвым, живым, технетическим. Каждая из составляющих документально конструируется по законам первой научной картины мира. Изготовленное изделие как штука-особь отличается гауссово от расчётных параметров вида. Множество технических изделий образуе т сообщества – техноценозы. Они объективно характеризуются открытием инвариантности структуры и закономерностей соотношения «крупное-мелкое». Ценологический математический аппарат гиперболических Н-распределений и авторская модель простых чисел составляют основу мировоззрения третьей научной картины мира с вúдением мира при отсутствии среднего и бесконечно большой дисперсией. Техноэволюция определяется законом информационного отбора, диктующим три узловые точки научно-технического прогресса. Стратегия развития на основе техноценологической парадигмы даст шанс России стать очередным мировым доминантом.

 

Abstract The lifeless created the alive, the biological gave rise to the material technical. The laws of technical evolution are explained by the technetics – the science of technical reality. The technical transformed the biosphere into technosphere. The life of man is impossible without the components of the technetics. These are the essences: technique, technology, materials, products of consumption, ecological influence. The technical may be lifeless, alive, technetical. Each of the components is documentary constructed according to the first world science concept laws. The manufactured product as an individual unit differs by Gauss from the calculated parameters of species. The quantity of technical units of enterprise or city forms singular communities – technical coenosises. They are characterized objectively by the discovery made: the invariance of coenosises’ structure and the big-small ratio law. The cenological mathematical apparatus of hyperbolic distributions and the author's model of simple numbers form the foundation of the third science world concept. The technical evolution is defined by the informational selection law, dictating three main points of scientific-technical progress. The innovation estimate of unit, the investment project of technical coenosis, the selection of decision about management to future are made. Cenological concepts suppose formalized description of coenosis, identification of elements-individuals. Each one is defined as specific species. Priority for discrete values of specific distribution in hyperbolic H-limitations form, connecting global evolutionism ideas with nongauss statistics by Kholmogorov, with the view of the world without the average and infinite disperse is realized. The realization of the evolution strategy based on technological paradigm will give Russia the chance to become the world dominant.

 

Ключевые слова: биосфера, техносфера, техническая реальность, технетика; сущности: техника, технология, материал, продукты потребления, экология, изделие-особь, технический вид, инвариантность структуры ценоза; модель простых чисел; информационный отбор; точки научно-технического прогресса; мировая стратегия развития.

 

Key board: the biosphere, the technosphere, the technical reality, the technetics; the essences: technique, technology, materials, products of consumption, ecological influence, the individual unit, the technical unit, the invariance of coenosises’ structure, the author's model of simple numbers; the informational selection law; three main points of scientific-technical progress; the evolution strategy of the world.

Наука и философия античности в поисках материальной первоосновы, из которой состоят все вещи, пришла к физике (Фалес – первый физик; Аристотель, Физика[1]). Из неопределённой и беспредельной материи Анаксимандр первым выделил органические виды, что стало со временем основой биологии (Аристотель. О частях животных). Бог-кузнец Гефест владел множеством ремёсел (Фалес строил мосты, изобрёл часы), но это вообще не привело к науке об этой материальной реальности, создаваемой субъективно человеком, который и сейчас не хочет смириться с объективностью техноэволюции.

Считая[2], что техническая реальность как бытийное, как сущностное, наконец, как существующее – есть основополагающее нынешнего антропно воспринимаемого мироустройства, составляющего предмет «…исследования начала и высших причин некоторой существующей реальности согласно её собственной природе ...», когда «нам нужно выяснить первые начала для сущего как такового»[3], помня, что предметом философии является сущее. Сформулируем конкретные механизмы включения фундаментальной науки в процесс получения инновационных технико-технологических решений, опираясь на объективность появления, функционирования и развития технического.

Говоря о новой парадигме технического восприятия мира, иной онтологии и эпистемологии технического бытия, обратимся, во-первых, к зарождению технического; во-вторых, к понятиям «техносфера» и «ноосфера».

Возникновение технического восходит к «деятельности» животных, использующих окружающее природное для изготовления (строительства) чего-либо, необходимого для выживания. Эволюция гоминид прослеживается до 5 млн лет тому назад – Ardipithecus Ramidus. Но мы свяжем появление технической реальности с человеком умелым (искусным), уже изготавливающим орудия из кремниевых пород[4] – основного материала древности. Для создания орудий 2,5 млн лет назад Нomo habilis использовал способность кремния раскалываться на тонкие пластинки с режущими краями. По М. Лики, отличие чоппера от гальки, отбитой (расколотой) Homo с одного конца – в наличии ударных бугорков, отсутствующих при естественном расколе[5]. Изготовляя ручное рубило, Homo habilis обходился 20–30 ударами, Нomo erectus наносил 50–80, Нomo neanderthalensis – 100–150, кроманьонский нож требовал 200–300 ударов. Лики выявил 18 типов (видов) орудий на стоянках площадью с однокомнатную квартиру: скребки, резцы, шила, камни-наковальни, отбойники, ядра, манупорты (камни из другой местности). Ф. Борд выделил 16 категорий орудий типа бифас и 63 вида орудий из отщепов. Мустьерные технологии развили объём мозга неандертальца до 1200–1600 см3, который был лишь чуть меньше, чем у Нomo sapiens[6], и едва ли стал иным для Мodern humans[7], пользующегося практически бесконечным количеством искусственных (технических) изделий.

Изготовление каменных орудий нуждалось в продуманных операциях ударов, так как неудачный скол не давал острого края орудия. Принципиально, что эта «целесообразная» деятельность не давала ни пищи, ни возможности немедленно удовлетворить биологические потребности человека. Создавая орудия, человек того времени мог и не знать заранее, в какой ситуации они ему пригодятся, следовательно, здесь мы имеем дело с элементами абстрагирования; с процессом, в котором «… человек своей собственной деятельностью опосредствует, регулирует и контролирует обмен веществ между собой и природой»[8] (с. 188). Манупорты свидетельствуют о том, что человек думал об орудиях, заранее подбирая для них сырьё – материал, чем осуществлял целенаправленную деятельность – труд. К концу палеолита техника изготовления каменных орудий дошла до стандартизации: изготовлялись универсально-стандартные вкладышевые орудия в форме трапеций, треугольников, сегментов и прямоугольников. Оправа – из кости или дерева, а рабочие лезвия – из острейших кремниевых пластин.

Каждый вид изделия был в прошлом представлен одной или несколькими штуками-особями, связанными не жёстко. Все вместе они и образовывали своеобразное сообщество изделий – технический ценоз (cénose, фр.; coenose, греч.; cenosisценоз, англ; cenologyценология, сообщество; cenospesiesценовид), только наличие которого определяло выживание племени. Изготовление орудия – техники – предполагало освоенную технологию, подходящий материал, целевую реализацию – конечную продукцию с экологически приемлемыми отходами.

Рефлексируя относительно приведённых фактов и гносеологически выделяя общее[9], я рассматриваю техническое древних и сегодняшнее, с одной стороны, как целостность, обеспечивающую выживание племени и развитие цивилизации; с другой – как нечто, представляемое рядом специфических сущностей, к которым можно отнести: создаваемую и эксплуатируемую технику, разрабатываемую и применяемую технологию, получаемые и используемые материалы, производимую и потребляемую продукцию, возникающие и перерабатываемые отходы (техническая экология). Назовём технетикой[10] категорию (или, если угодно, дадим обобщающее определение, дефиницию, термин, понятие), включающую в себя как единое документально определяемые указанные сущности, каждая из которых может быть представима конвенционно выделенным техноценозом (документ – ключевое в моём определении, дающее возможность согласиться с архетипом homо symbolicus, предложенным Э. Кассирером, говорящим о редкостной возможности и даре человека производить символы).

Техноценоз – сообщество изделий конвенционно определённого объекта, включающее популяции всех видов выделенного семейства; множество образующих целостность элементов-изделий, характеризующееся слабыми связями и слабыми взаимодействиями относительно друг друга; система техногенного происхождения, рассматриваемая как сообщество классифицируемых по видам единиц техники, технологии, материала, продукции, отходов на естественно, в процессе труда осваиваемой площади (стоянки) миллионы лет назад, выделяемая административно-территориально для проживания со времён античности, а сейчас – для административных, производственных, культурных, бытовых, инфраструктурных и иных целей, включая инвестиционное проектирование, построение (сооружение, монтаж, наладка), обеспечение функционирования (эксплуатация, ремонт), управления (менеджмент) предприятием (отраслью); городом (регионом, страной).

Ключевым для начала ценологического исследования любой реальности и вида деятельности является одномоментное, одно без другого немыслимое понятие – определение (выделение): 1) семейства сотворённого технического и собственно объекта-ценоза; 2) дискретное выделение далее неделимой элементарной единицы-особи; 3) видовая классификация каждой штуки-особи. Все три мыслительных действия концептуальны. Практическая реализация ставит вопрос о единообразии и однозначности понятий, определений, терминов. Примеры: вузы и Минобразования; генераторы и Минэнерго; аэродромы и страна; прокатные станы и отрасль; вещи (техника) и квартира, регионы и Россия. Приведённые примеры характеризуют требования одномоментности.

Любое техническое изделие – дискретно выделяемо и перемещаемо в пространстве. Конечно, следует различать техническое мёртвое (простейшее, которое определяется вторым законом термодинамики – законами классической физики) и техно-технологическое (технетическое, которое требует для своего обеспечения материального, энергетического, менеджерского сопровождения, что обеспечивает противодействие второму закону термодинамики и требует для реализации комплекса современных наук). Затруднения связаны с выделением зданий и сооружений, и вообще инфраструктуры, но они преодолеваются инвестиционным проектированием, определяющим не только само здание, сооружение, но и внешние сети. Физическая невыделяемость ценоза (предприятия, города) заключается в том, что его нельзя как некоторую целостность взять и куда-то перенести. Ценоз не физическое тело, а некоторая эпистемологическая модель, служащая для описания возможных управляющих решений.

Невыделяемость тесно связана с определением границ ценоза. Конечно, есть генеральный план города, генплан завода, планы цехов и отдельных сооружений. Но если гоминидам не требовалось фиксировать границы своей стоянки и той площади, на которой они что-то добывали и отстаивали, то сейчас каждое физическое и юридическое лицо очерчивает границу своей собственности. Однако для ценоза формальная граница, документально определённая, может не совпадать с действительностью, как граница, например, Москвы. Любое предприятие имеет сéти, выходящие за границы его генплана и приходящие от других собственников на его территорию. Это же относится к массе вспомогательных сооружений, малому бизнесу внутри завода и бизнесу, юридически составляющему часть завода, но расположенному, может быть, и в другом городе. Неопределённость границ снимается конвенционностью, договорами на присоединение (точки подключения), на балансовую принадлежность и эксплуатационную ответственность, на финансовые обязательства.

Но ценоз характеризуется нефиксируемостью общего количества штук-особей в строго определённый момент времени. Во-первых, потому, что количество штук-особей в нём практически бесконечно (математически счётное множество): на Магнитке 1010 штук-электрических особей. Всё не определишь, например, и в любой квартире, где много лет живёт семья (это не считая того, что у каждого члена семьи – свои вещи). Во-вторых, любая фиксация требует времени, и когда указывают «численность населения по России на 01.01.2010», то это есть некоторое приближение, допускающее некий процент ошибки, определяемой квалификацией учётчиков и временем сбора данных.

Ценоз не является системой, так как характеризуется корреляционно незначимыми слабыми связями и слабыми взаимодействиями между 90 %-ми штук-особей как одного, так и разных видов. Модель «хищник–жертва» А. Лотки и В. Вольтерра[11] в биологии имеет место и в техноценозе, где значимые связи существуют на уровне 5–10 % от общего количества штук-особей и хорошо определяются моделью простых чисел[12]. Но моделирование глобальных биосферных процессов[13] не используемо технетикой.

Многое из теории систем неприменимо к теории техноценозов. Техноценоз вообще не делится на части, а образуется, и не частями, а неделимыми элементами, каждый из которых выполняет единичное количество функций, и эти функции слабо определяются другими (существует статистическая незначимость связей и взаимодействий). Для ценоза отсутствуют (неприменимы) ключевые понятия теории систем: вход, выход, обратная связь, когда, например[14], технологические процессы и агрегаты представляются как множественные объекты управления, для которых характерно использование нескольких регулирующих воздействий для поддержания требуемого значения одной выходной переменной. Возможность разбиения и вхождения специфична, а то и отсутствует. Вещи в квартире (не новосёла, не в гостиничном номере) образуют ценоз. Но он как сообщество не является подсистемой ни «более высокого», ни «более низкого» порядка. Отдельные же элементы – электропечь, холодильник, телевизор – образуют «внеквартирный» ценоз. Квазигиперболическая модель естественно возникает всюду, где есть нежёсткая система со слабыми связями, являющая собой в каком-то смысле целостность. Принципиальным является то, что вся мировая документация на техническое сейчас выполняется по одним стандартам, правилам, традициям (сравните геном биологии).

Вид изделия – структурная единица в систематике изделий: изделия двух разных видов отличаются количественной и обязательно качественной характеристиками; изделия одного вида изготавливают сейчас по одной проектно-конструкторской документации. К общим признакам технического вида относятся[15]: определённая численность, тип организации, способность в процессе работы и воспроизводства сохранять качественную определённость, дискретность; экологическая, экономическая и географическая определённость; устойчивость, целостность (не различают в отдельных случаях вид и такие понятия как: наименование, название, типоразмер, проба, модель, сортамент, марка, артикул, выпуск, тип, профиль, категория).

Возвращаясь к гоминидам, можно считать их деятельность достаточной для образования (даже в теоретическом плане) техноценоза, поскольку они изготавливали десятки видов орудий, устраивали места обитания. Биоэволюция, где огромное число видов всех классов во всех странах принадлежит к числу редких видов, по Дарвину[16], не проясняет вопрос, организмы развились из одной или нескольких первичных форм (монофилетичность) или сразу – из нескольких тысяч первичных форм (полифилетичность[17]). Что касается техногенеза и формирования техноценоза, то раскопки[18] свидетельствуют, что каждая форма даёт начало новым, ряд отстоящих форм порождает качественно отличную форму как основу специализации. Причём, эволюция технического происходит не на основе случайных вариаций, по Дарвину, но на основе природных закономерностей – сформулированного мною[19] закона информационного отбора:

любой документ, определяющий вид как генотип, изменяется;

изделий-особей изготавливается больше, чем есть свободных экологических ниш;

реализованные фенотипы (особи) ведут борьбу за существование при ограниченности вещественных и энергетических ресурсов;

популяции, которые обладают признаками, способствующими освоению новых или перераспределению в свою пользу существующих экологических ниш, образуют источник незакреплённой информации (мнение);

незакреплённая информация документируется и превращается в программу инноваций;

документ утверждается и становится действующим для изготовления изделий.

Первичные формы технических изделий, возникших у гоминид, слишком различаются функционально, чтобы иметь одного предка (и даже один материал). Сравним кроманьонский нож, скребок (перечисленные выше орудия) и молоток, копьё, иглу, гребень, каток, связку растений (метлу), расщеплённое дерево (доску, лыжи), нить, сосуд, губку и др. Необходимо рассмотрение некоторого синонимического примера элементарного, понимая под этим неделимость, восходящую к Демокриту: элемент – единица – штука – особь – индивид – индивидуальность. Налицо некоторое смысловое изменение значения элементарное в сторону большей содержательности: элемент-то элемент, но не совсем элементарен – есть ещё свойства, которые следует учитывать. Конкретизируем элемент для технического при ценологических исследованиях: гвоздь, болт, крыльчатка, подшипник, вал, двигатель, редуктор, агрегат, кран, …, рабочая клеть, прокатный стан, прокатный цех, прокатное производство, прокатный завод, прокат страны, мировое производство проката. Изложенное не есть, вообще говоря, ряд или спектр уровней организации в смысле Ю. Одума: гены – клетки – организмы – популяции – сообщества[20]. Здесь что-то другое, гносеологически связанное с понятиями различать и выделять.

Различать – значит уметь отличать, распознавать, находить и указывать признаки разницы (разный, различный, иной, другой, не один и тот же, неодинаковый, несходный, отличный от другого). Можно утверждать, что различие есть необходимый момент всякой материальной сущности, выделенной дискретно и единично. Соотнося различие антропным масштабам и обозначив элементарную единицу техногенного из приведённого «ряда» как особь, можно утверждать, что не всё различимо, да и не всё нужно различать.

Стандартизация, делать одинаковое – вечная проблема функционирования техноценоза, решённая в США при изготовлении ружей во время гражданской войны, Фордом – автомобилей, Чингисханом – лýков, стрéл – богатырям и воинами. «Уже вследствие большого разнообразия монет как в отношении их веса и пробы, так и чеканки их многими князьями и городами ... в торговых делах требовалось свести счетá к какой-нибудь одной монете»[21] (с. 221). Десятки видов орудий есть констатация нами объективности сознательной, имеющей общественный характер трудовой деятельности предков, на определённой территории без определённых границ.

Расширим понятие изделия и будем говорить об изделии как единице техники, изделии как технологии процесса, операции; изделии – материале, продукте потребления и изделии как экологическом воздействии. Тогда некоторым конечным результатом техноэволюции является появление изделия, которое становится объектом купли-продажи и размещения его у конкретного потребителя. Это первый шаг образования ценоза, который определяет появление других изделий техноценоза или выступает как элемент, появление которого диктуется другими элементами техноценоза. Для концепции техноценоза важно, что техноценоз диктует требования к изделию, т.е. параметры каждого изделия должны быть такими, чтобы он «встроился» в техноценоз, осуществляя требования производить что-либо материальное, техническое, реализовать какую-то технологию для получения из материала готового продукта при ограничениях на отходы. Структура техноценоза, не меняясь математически, меняется в отдельных точках, поскольку все сущностные составляющие технетики меняются. Есть техника, отмирание которой или появление новой меняет социальную жизнь человека (автомобиль, мобильник).

Возвратимся к понятию «ноосфера», и здесь, следуя Вернадскому, нужно «… стоять на прочной и незыблемой почве – на эмпирических обобщениях»[22] (с. 3), рассматривая биосферу «как единое целое, как закономерное проявление механизма планеты, её верхней области – земной коры», а не как «случайное совпадение причин» (там же, с. 4). «Несомненно, одинаковость строения достигающего до нас космического со строением вещества земли не ограничивается биосферой» (с. 10); Обязательна неравномерность распределения элементов земной коры (с. 12); «Жизнь – в той форме, в какой мы её изучаем – есть чисто земное планетное явление, неотделяемое от биосферы, созданное и приспособившееся к её условиям» (с. 38); «В мире организмов в биосфере идёт жесточайшая борьба за существование» (с. 46). Однако, «Мощь человечества связана не с его материей, но с его мозгом»[23] (с. 549), «…человечество, взятое в целом, становится мощной геологической силой. И перед ним, перед его мыслью и трудом, становится вопрос о перестройке биосферы в интересах свободно мыслящего человека как единого целого. Это новое состояние биосферы, к которому мы, не замечая этого, приближаемся, и есть ноосфера». «Человек впервые становится крупнейшей геологической силой», «…мысль не есть форма энергии» (с. 550). По Вернадскому: Ноосфера – это новое состояние биосферы. Ноосфера – теоретическая модель будущего, сфера разума, куда биосфера неизбежно перейдёт.

Изложенное требует от нас ответа: ноосфера – это реальность материальная или это реальность идеальная. Концепция техноценоза однозначно отвечает: техническое есть материальное, объективно развивающееся не в направлении ноосферы. Сам же термин останется как некоторая идеальная мечта человечества «о светлом будущем». В 2011 году во всех 14 городах-миллионниках России и в 60 % городов с населением свыше 500 тыс. человек уровень загрязнения воздуха был опасен для здоровья людей; на пути из США на Гавайи образовался остров из нетонущей пластмассовой тары, по площади равный Австралии.

Введение Вернадским термина «биосфера» есть слишком общая философская постановка, не используемая при решении частных экологических проблем и вопросов, связанных, например, с потеплением. Термин «техносфера»[24] используется для раскрытия особенностей и единства техногенной сферы, свойств и закономерности техносферы как выделяемого идеального объекта; критерии существования техносферы и их выполняемость. Ставится вопрос «о построении новой картины мира, в которой переосмысливается традиционное понятие природы, техники, человечества» (с. 65). Мы же, говоря о новой парадигме технического восприятия мира, иной онтологии и эпистемологии технического бытия, о возникновении и развитии техноценологической концепции, составившей основу технетики – науки о технической реальности, имеем в виду ставшую всеобщей техническую реальность (свершившееся преобразование биосферы в техносферу) и невозможность существования современного человека вне (и без) технического; при этом нынешнее поколение (а последующие – в ещё бóльшей степени) живёт в вещном техногенном мире, неизмеримо бóльшая часть которого создана до рождения живущих. Поэтому от общего определения техносферы (как и от ноосферы) теоретически и практически целесообразнее перейти к конкретным образованиям, которыми и являются техноценозы.

Каждая из единиц технического как изделие-особь переделывает окружающее в направлении, благоприятном для себя (как для изделия-вида), что и отражает действие закона информационного отбора[25], диктующего техноэволюцию, которая объективна и сама выбирает направление развития. Каждый вид был в прошлом представлен одной или несколькими штуками-особями, связанными нежёстко. Все вместе они и образовывали своеобразное сообщество изделий – техноценоз, только наличие которого определяло выживание племени. Изготовление орудия – техники – предполагало освоенную технологию, подходящий материал, целевую реализацию – конечную продукцию с экологически приемлемыми отходами.

Техническое, уходящее в глубь веков, через ремесленничество пришло к индустриализации, лишь приняв единую систему обозначений и измерений (метрических, 1875; электрических, 1881) и обеспечив этим метрологическую основу законов Ньютона–Максвелла (сравни 20 аминокислот, записывающих всё живое). Можно констатировать, что именно с этого момента изделия и техноценозы в целом определяются «единой» документацией с размерами и обозначениями, ясными для всего технического мирового сообщества и вынужденно принимаемыми народонаселением. Первая картина мира опирается на вариационные принципы классической механики (в дифференциальной форме возможных перемещений и в интегральной – наименьшего действия). По существу речь идёт о своеобразном энергетическом отборе, восходящем к Галилею, применявшему принцип виртуальных перемещений. Идеальная точка лежит в основе этих представлений, распространённых на тела (поля) и движение (траектории), которые подчиняются постулатам первой научной картины мира: 1) справедливости принципа относительности – все инерциальные системы отсчёта равноправны; 2) состояние системы в какой-либо момент времени определяется полностью координатами и скоростями всех частиц системы в тот же момент времени; 3) пространство и время однородны и изотропны.

Первая картина мира заключается математически в уравнениях механики Ньютона и электродинамики Максвелла, связываемых уравнением Лоренца. Вариационные принципы стали основой всей механики (принципы Галилея, И. Бернулли, Д`Аламбера–Лагранжа, Гаусса, Четаева, Гамильтона–Остроградского, Якоби). В физике действует чрезвычайно общий принцип наименьшего действия и, реализующий в нашей формулировке энергетический отбор[26]. Картину мира изящно завершила Э. Нётер[27] (1918), представлением об обусловленности свойств симметрии пространства и времени в сочетании с утверждением о фундаментальной роли в современной физике законов сохранения. В частности, требование инвариантности относительно преобразования потенциалов (симметрия) обуславливает закон сохранения электрического заряда.

Первая картина мира, реализованная во всех технических прикладных науках, позволяет на их основе конструировать и изготавливать технику во всех её видах. При этом расчёты параметров изделия однозначны, т.е. результат не зависит от конкретного человека-индивидуума, поскольку законы Ньютона–Максвелла всеобъемлющи и универсальны. Именно убеждение, что всё можно однозначно рассчитать и запланировать легло в основу индустриализации во всём мире, а у нас – в основу деятельности Госплана, Госстроя, Госснаба… Фактически же есть нечто принципиальное, заключающееся в том, что есть фундаментальное запрещение Природы сделать что-либо совершенно идентичное – два изделия одного вида всегда различаются по массе и габаритам. Одинаковыми остаются только элементарные частицы, а уже далее Природа не может делать одинаковое (даже биологических близнецов). Различаются по массе все галактики, по составу – месторождения Земли, размерам – мусор околоземного пространства.

В начале ХХ века обнаружилось, что радиоактивность имеет вероятностный характер, а случайность – количественно описывается. Речь зашла о второй вероятно-статистической картине мира, определившейся дискуссией Бора–Эйнштейна в 1920-х годах и ознаменовавшей переход от индустриального к постиндустриальному обществу потребления. В нашей стране вероятностные представления получили жесточайшее осуждение[28] как идеалистическая и метафизическая «концепция дополнительности» Бора и Гейзенберга, как «несостоятельность субъективистского толкования волновой функции». Широкое распространение теории вероятностей, кибернетики, теории систем произошло (у нас) лишь в конце 50-х годов и стало основой ряда прикладных наук (электроэнергетики, информатики, социологии, теории надёжности).

Предельной математической моделью вероятно-статистической картины мира явилось гауссово нормальное распределение, характеризующееся состоятельной, несмещённой и эффективной оценками. Принципиально, что вероятностные явления могут быть описаны математическим ожиданием (наличием среднего) и наименьшей дисперсией. Для инженера и менеджера различие между первой и второй картинами не казалось существенным. Если в первом случае результат записывался точно, то во втором – с некоторой ошибкой (дисперсией), которая, правда, с увеличением выборки становилась сколь угодно пренебрежимо малой. Статистика распределений Максвелла–Больцмана, Ферми–Дирака, Бозе–Эйнштейна поставила точку в антропно воспринимаемой вероятно-статистической картине мира.

Однако распределение доходов Бальби (1830) и Парето (1897), выдающихся учёных Гальтона (1875), гравитационное поле звёзд Хольцмарка (1910), систем стенографии Эсту (1916), биологических родов по числу видов Виллиса (1922), Юла (1924), учёных по числу публикаций – Лотки (1926), слов по частоте употребления – Ципфа (1927), биологических особей, видов, родов, семейств Вильямса и Фишера (1944), информационных массивов Бредфорда (1948), наконец, обобщёнными законами Ципфа[29] (1949) и Мандельброта (1952) – показали, что есть фундаментальное распределение, которое не имеет математического ожидания (среднее не имеет смысла), а дисперсия теоретически бесконечна (ошибка в точке, т.е. для одного наблюдения сколь угодно велика).

Гносеологически это позволяет опереться на ценологический подход естествознания и математический аппарат негауссовых гиперболических Н-распределений, восходящих к Колмогорову[30], к фундаментальной теореме Гнеденко–Дёблина для исследования техноценозов – объектов типа: стоянка гоминид, материальные следы стоянок различных эпох[31], техноценозы последних семи тысяч лет; сейчас это – цех, производство, предприятие (организация) или отдельное его хозяйство, отрасль, мировое производство продукта (сталь, нефть, зерно); дом, квартира, село, район, город, область, регион, страна, сообщество государств или общемировых общественных движений. Исследование технического ценоза – исследование целостности, которая структурируется и характеризуется устойчивыми параметрами (инвариантностью структуры).

Термин биоценоз ввёл Мёбиус (1877). Вернадский не рассмотрел этот термин, обратив лишь внимание на то, что Мёбиус первым подчеркнул важность потенциального размножения. Понятие биоценоз дало наполнение термину экология Геккеля (1866), а термины экосистема Тенсли (1931) и биогеоценоз Сукачёва (1940) привели к сегодняшней экологии в её классической форме. Но не была увидена общность ценологии с работами Парето, Ципфа, Брэдфорда, Мандельброта; Шрейдера; Яблонского, Хайтуна, практическая важность которых заключается в том, что для устойчивых распределений неустойчивых частот почти все устойчивые плотности невыразимы в элементарных функциях (через обычные формулы). Но все устойчивые плотности (кроме гауссовой) убывают при больших значениях аргумента приблизительно как гиперболы, что и составляет формальное представление ценологического подхода, математическую основу общей и прикладной ценологии.

Существует три варианта представления Н-распределения (от Нyperbolа), отличающегося от канонического: 1) ранговое по параметру, когда по горизонтальной оси абсцисс x откладываются ранги – 1, 2, 3 …номерá по порядку, а по вертикальной оси ординат y – параметр по его убыванию; 2) видовое, когда каждый вид определяется числом особей в нём (численность популяции). Тогда x=1 указывает общее число видов y, каждый из которых строго представлен одной штукой-особью (ноева каста), и далее до тех немногих видов, где каждый представлен множеством особей (саранчёвая каста); 3) ранговидовое, когда параметр численность популяции. Общность Н-распределения, замеченная нами в 1967 г., подтверждена результатами статистической обработки (до 2003 г. – 1000 выборок, охватывающих 2,5 млн штук-особей-изделий). Явление инвариантности представлено как открытие в 1973 г.[32] (впервые в мире), а объяснено в 1976[33].

Проектируется, заказывается – вид, а поставляется, устанавливается, функционирует, обслуживается и утилизируется – конкретная особь – выделяемый элемент ценоза. На основе мнения об особи (плохо–хорошо) рождается оценка вида, доходящая до глобальной постановки. Понятие технического вида требует обобщения понятия «изделие», заключающегося в распространении его на все составляющие технетики. Так, уместны и отражают сущность выражения: вид техники, вид технологии, вид материала, вид продукции, вид отходов.

Разработка науки о технической реальности и практика использования инвариантности структуры техноценозов потребовали новой терминологии, в частности: ассортица, вариофикация, документ, изделие, информационный отбор, научная картина мира, распределение гиперболическое, самоорганизация техногенная, случайность ценологическая, технетика, техническая реальность, технический вид, техногенез, техноценоз, энергетический отбор[34].

Используя кибернетический подход Шмальгаузена[35], конкретизируем его схему применительно к технической эволюции и будем говорить о наличии и особенностях трёх узловых точек научно-технического прогресса: 1) рождение идеи, по Платону, ниоткуда (возможности искусственного интеллекта нами не обсуждаются), проведение научно-исследовательских и опытно-конструкторских работ (всегда разрабатывающих документацию на вид), создание изделия (изготовление конкретной особи с паспортом, а потому идентифицируемой при выпуске, например, названием, номером; штрих-кодом – при покупке); 2) инвестиционное проектирование капитального строительства, где всё выпускаемое будет размещено, обеспечено инфраструктурой, менеджментом и начата эксплуатация (использование изделия в техноценозе) – на конкретном предприятии (городе); 3) оценка сделанного (информационный отбор) – объекта капитального строительства с одновременным решением о продолжении изготовления, разработкой НИОКР нового, ликвидация всегда единичного (особи) такая, что может «приговорить» к дальнейшему небытию или продолжению размножения весь вид.

Первая точка начинается, можно сказать, с реализации, платоновской идеи. Конечно, мысль построить нечто, которое может летать, известна издавна. Но кроме идеи нужны знания, из-за отсутствия которых не полетел Можайский, а полетели братья Райт, которые взяли планер Лилиенталя, винт Леонардо-да-Винчи и бензиновый автомобильный двигатель. Идея нужна для изготовления материального технического изделия для производственных потребностей или быта. Изготовление техники (изделия) требует разработки технологии, которая становится процессом, но сохраняется навсегда как знание, предполагающее сведения о материале, из которого будут изготовлены, во-первых, сама техника, во-вторых, конечный продукт потребления. Наконец, технология должна решать экологические проблемы твёрдых отходов, сбросов в водный бассейн, выбросов в атмосферу. «Так называемые отбросы играют значительную роль почти в каждой отрасли промышленности»[36] (с. 59). От изучения и философского комментирования отдельных артефактов-особей (машина Уатта или Ползунова)[37] надо переходить к родо-видовым представлениям[38] (речь идёт о работе, которая аналогична проделанной К. Линнеем).

Применительно к техноценозу интересно, что сам техноценоз живёт неограниченно долгое время, структура его Н-распределения устойчива, а составляющие (особи и виды) меняются. То есть ценоз штрих-кодом диктует и фиксирует приобретение изделия. Изготовителю «первой точки» даётся сигнал о желательности рождения новой идеи для изготовления инновационного изделия, и спустя какое-то время ценоз же и выносит решение о целесообразности эксплуатации (изготовления следующего) или отказе от этого изделия вообще. Вот эта третья точка, и производящая информационный отбор самого изделия, и констатирующая эффективность использования ценоза в целом, представляет глобальный интерес, поскольку вынуждает говорить от имени техноценоза в целом, от имени предприятия, отрасли; квартиры, города, страны. Это всегда следствие неудовлетворённостью в точке-особи ценоза.

Выделение понятия техноценоз позволяет увидеть новые сущности и явления, которые не объяснимы при любом детальном изучении любого артефакта (изделия) и при прежних представлениях о производстве и городе. Если объект есть ценоз, то его теоретически нельзя полностью адекватно и однозначно описать математически (системой показателей), а два ценоза, описанных качественно и количественно (математически) конвенционно одинаково, могут сколь угодно велико отличаться друг от друга в нужномерном пространстве и в необратимом феноменологическом времени. Именно это и определяет формальную сторону постнеклассического видения третьей научной картиной мира – мира реальностей[39]: и физической, и биологической (природных), и технической (искусственной), и информационной, и социальной (в нынешнем виде порождённых технетическим).

И в заключение. Построение функционирования и развития ценоза основывается на первой классической научной картине мира, использует, естественно, вероятностные представления постклассической второй научной картины мира, восходящей к Эйнштейну–Бору, но преимущественно опирается на свою – третью ценологическую постнеклассическую научную картину мира[40], предложенную мною.

Изложенное выше актуализировалось со средины XIX века и особенно с начала XX, когда капитализм, опираясь на техническую революцию, достиг такой производительности труда, что всеобщая (по сравнению со средневековьем и капитализмом «Капитала» Маркса) товарообеспеченность и доходы выросли до понятия среднего класса. И хотя «золотой миллиард» и остальные 6 млрд ценологически обязательны, но расслоением можно управлять (опыт Скандинавии), ориентируясь на оптимум показателей Н-распределений, а не систематически нарушать их, как это происходит в России[41].

Ещё в конце 60-х в книге «Система вещей»[42] Жан Бодрийяр предсказал приход новой генерации: «Их мир будет целиком основан на неком сообщничестве. Они будут связаны между собой одной общей обязанностью, вменяемой им рекламой, – обязанностью покупать». Именно Бодрийяр утверждал, что потребности человека неограниченно велики. Сам себе человек не может сказать «хватит!». Очень трудно убедить людей отказаться от немедленных личных выгод или удовольствий ради более далёких социальных целей. Шпенглер описывал переход от творческого состояния к техническому. Чтобы теснее связать это с техникой и потреблением, нужно добавить идею Ортега-и-Гассета[43] о роли техники в «восстании масс». Демократия делает  массы «господином мира», а технетика превращает мир в предмет массового потребления. Не будь техники, «восстание масс» было бы невозможным. «Массам» самим пришлось бы создавать мир как продукт потребления. А это уже совсем другой модус существования, другой модус отношения к миру. Но техника всё сделала за них. И массам остаётся только развёртывать свою активность и проявлять свою «глупость». Они могут быть более активными, чем их предшественники, так как мир сделался более сподручным, более употребимым. То, что создавали предшественники, стало «естественной средой обитания». У человечества не стало другой альтернативы, и поэтому люди вынуждены, с одной стороны, ограничить рост техники и технологии, поскольку человеческая деятельность достигла мега- и наномасштабов[44], и так сказать, гуманизировать их (то есть ориентировать на решение экологических проблем, сделать технологическую эволюцию контролируемой и т.п.), с другой стороны, изменить свой образ жизни, возможно кардинально[45], руководствуясь тремя фундаментальными идеями: безопасным развитием человечества; созданием условий, допускающих сосуществование и взаимодействие разных стилей и форм индивидуальной и групповой жизни; согласованием всех форм социальной жизни с требованиями, идущими со стороны «социокультуры».



[1] Аристотель. Физика. Изд. 3-е испр. – М.:КомКнига, 2007. – 232 с.

[2] Математическое описание ценозов и закономерности технетики. Философия и становление технетики. Вып. 1. Доклады Первой Междунар. конф. (Новомосковск Тульской обл., 24–26 января 1996 г.) и Вып. 2. Философия и становление технетики. Автореф. дисс. на соиск. уч. ст. докт. филос. наук. / "Ценологические исследования". – Абакан: Центр системных исследований, 1996. – 452 с.

[3] Аристотель. Метафизика. - М.–Л.: Гос. соц. эконом. изд-во, 1934. 1003 а 21 – 1003 b 2, кн. 4 – 348 с.

[4] Рассказы о науке и её творцах / Под общ. ред. акад. А.Е. Ферсмана. – М.–Л., 1946. – 328 с.

[5] Матюшин Г.Н. У истоков человечества. – М.: Мысль, 1982. – 144 с.

[6] Щапова Ю.Л. Золотой век в истории человечества: миф или реальность? / Специфика ценологических представлений разных школ. Общая и прикладная ценология. Вып. 46. "Ценологические исследования". – М.: Технетика, 2012. С. 107–123.

[7] Бегли Ш. Новый древний человек // Итоги, 2001. С. 72–73.

[8] Маркс К и Энгельс Ф. Соч., т. 23.

[9]Кудрин Б.И. Философия технетики: основания постнеклассической философии техники. Вып. 36. «Ценологические исследования». – М.: Технетика, 2007. – 196 с.

[10]Кудрин Б.И. Введение в технетику. Изд. 2-е перераб. и доп. (1-е изд. 1991. – 384 с.)  – Томск: Изд-во ТГУ, 1993. – 552 с.

[11] Вольтера В. Математическая теория борьбы за существование. М.: Наука,1976. -  286 с.

[12] Кудрин Б.И. Использование модели простых чисел при ценологических исследованиях / В мире научных открытий. Сер. «Математика. Механика. Информатика». 2011, № 1 (13). С. 160–167; «Ценологические исследования распределений простых чисел. 30-летие открытия». Под ред. В.В. Фуфаева. – М.–Абакан: ЦСИ, 2004. – 144 с.

[13] Крапивин В. Ф., Свирежев Ю. М., Тарко А. М. Математическое моделирование глобальных биосферных процессов. – М.: Наука, 1982. – 272 с.

[14] Винер Н. Кибернетика. М.: Сов. радио, 1968. – 328 с.; Князева Е., Курдюмов С. Синергетика. Нелинейность времени и ландшафты коэволюции. – М.: КомКнига, 2011. – 272 с.

[15] Завадский К.М. Вид и видообразование. – Л.: Наука, 1968. – 404 с.

[16] Дарвин Ч. Происхождение видов. – М.–Л.: Сельхозгиз, 1937. – 608 с.

[17] Берг Л.С. Труды по теории эволюции. – Л.: Наука, 1977. – 388 с.

[18] Окладников А.П. Сибирь в древнекаменном веке. История Сибири, т. 1. – Л.: Наука, 1968. – 527 с.

[19] Кудрин Б.И. Отбор: энергетический, естественный, информационный, документальный. Общность и специфика / Электрификация металлургических предприятий Сибири. Вып. 5. – Томск: Изд-во Томского государственного университета, 1981. – С. 111–187.

[20] Одум Ю. Основы экологии. – М.: Мир, 1975. – 740 с.

[21] Маркс К. Капитал. Т. 3. ПартИздат ЦК ВКП(б), 1935.

[22] Вернадский В.И. Биосфера. – Л.: Научное хим.-тех. изд-во НТО ВСНХ, 1926. – 147 с.

[23] Вернадский В.И. Живое вещество и биосфера. – М.: Наука, 1994. – 672 с.

[24] Попкова Н.В. Философия техносферы. – М.: Издательство ЛКИ, 2008. – 344 с.

[25] Кудрин Б.И. Античность. Символизм. Технетика. – М.: Электрика, 1995. – 120 с.

[26] Оствальд В. Философия природы. – С.-Петербург, 1903. – 326.

[27] Нётер Э. Инвариантные вариационные задачи / Вариационные принципы механики. – М.: Физматгиз, 1959. – 932 с.

[28] Философские вопросы современной физики. Институт философии. – М.: Изд-во АН СССР. 1952. – 576 с.

[29] Zipf G.K. Human behavior and principle of least effort. An Introduction to Human Ecology. Massachusetts: Addison-Westley Press, 1949. – 574 p.

[30] Гнеденко Б.В., Колмогоров А.Н. Предельные распределения для сумм независимых случайных величин. – М.–Л.: Гостехтеориздат, 1949. – 264 с.

[31] Щапова Ю.Л. Археологическая эпоха: Хронология, периодизация, теория, модель. – М.: КомКнига, 2005. – 192 с.

[32] Кудрин Б.И. Два открытия. Явление инвариантности структуры техноценозов и закон информационного отбора. Вып. 44. "Ценологические исследования". – М.: Технетика, 2009. – 82 с.

[33] Кудрин Б.И. Применение понятий биологии для описания и прогнозирования больших систем, формирующихся технологически / Электрификация металлургических предприятий Сибири. Вып. 3. – Томск: Изд-во Томского государственного университета. 1976. – С. 171–204

[34] Техническое творчество: теория, методология, практика. Энциклопедический словарь-справочник. – М.: НПО «Информсистема» и «Nauka» Ltd, 1995. – 408 c.; Глобалистика. Междунар. междисциплинарный энциклопедич. словарь. – М.–СПб.–Нью-Йорк. 2006. – 1160 с.

[35] Шмальгаузен И.И. Кибернетические вопросы биологии. – Новосибирск: Наука, 1968. – 223 с.

[36] К. Маркс. Капитал. Т. 3. ПартИздат ЦК ВКП(б), 1935.

[37] Доклады МОИП, 1982. Общая Биология. – М.: Наука, 1985. – 176 с.

[38] Williams C.B. Patterns in the Balance of Nature; and the Related Problems in Quantitative Ecology. Academic Press, London and New York, 1964. 324 p.

[39] Философия техники: классическая, постклассическая, постнеклассическая. Словарь. Вып. 37. «Ценологические исследования». – М.: Технетика, 2008. – 180 с.

[40] Кудрин Б.И. Зачем технарию Платон. Постклассическое видение философии техники. – М.: Электрика, 1996. – 216 с.

[41] Кудрин Б.И. Не новые новости. Неценологическая обыденность или к чему мы идём. Вып. 48. «Ценологические исследования». – М.: Технетика, 2012. – 88 с.

[42] Бодрийяр Ж. Общество потребления. М., 2006. – С. 109.

[43] Ортега-и-Гассет Х. Что такое философия? М.,1991; Избранные труды. М., 1997.

[44].Кутырёв В. Время Mortido. – СПб.: Алетейя, 2012. – 334 с.

[45].Хайтун С.Д. Социум против человека. Законы социальной эволюции. – М.: КомКнига, 2006. – 336 с.