УДК 519.9 + 576.1 + 658.5 + 621.3

Б.И.Кудрин. Античность. Символизм. Технетика. - М.: Электрика, 1995. - 120с.

Скачать монографию (936 КБ)

В монографии, написанной в реферативной форме, с технократических позиций и на основе опыта построения и обеспечения функционирования крупных заводов (городов) как техноценозов рассмотрена окружающая техническая реальность, которая начала диктовать свои требования к человеку и которая, по-видимому, уже вышла из-под его контроля. Использована статистика за десятки лет, охватывающая различные показатели деятельности предприятий, миллионы единиц-особей установленного и ремонтируемого оборудование. Исследована структура оборудования заводов, показана устойчивость структуры ценозов любой природы. Предложены основы технетики - науки о технической реальности. Рассмотрены основные законы и закономерности эволюции техники и технологии, показана общность и спецификаэнергетического, естественного, информационного, документального и интеллектуального отбора, опирающегося на принцип наименьшего действия. Выделены основные точки научно-технического прогресса. Показано, что современная теория самоорганизации, теория распознавания образов, фрактальные представления, лишь повторяют путь, пройденный, в частности, символизмом и импрессионизмом. Предложены постулаты развития технической реальности, отличные от привычных постулатов классической физики. Строго определены на примере электрики ранговые и видовые гиперболические Н-распределения, используемые для описания сложных нелинейных самоорганизующихся систем. Развиты представления о простых числах как основе всего сущего.

Для студентов, научных работников, специалистов технического и гуманитарного направлений, интересующихся проблемами философского осмысления технической реальности, глобального эволюционизма, практическими вопросами управления и развития большими системами, в частности, системами, изучаемыми по направлениям "Электротехника" и "Электроэнергетика".

Б.И.Кудрин, 1995

 

Предисловие

Как бы ни называть современную цивилизацию, но трудно не огласиться, что настоящее, а особенно - будущее человека зависят от окружающей его техники. Можно, вслед за Руссо, звать в лоно природы, или испытывать, как Тоффлер, шок от будущего, но несомненно, что техническая реальность требует осмысления, подобного онтологии физики или биологии.

Бердяев считал, что возникновение машинной техники есть главное событие цивилизации. Для меня очевидно не только это: техническая реальность уже равномощна (в смысле Кантора и Хаусдорфа) Живому и Вселенной. Она давно независимаот отдельно­го индивида, более обще - отделилась от человечества в целом. Генезис окружающего уходит в глубь веков, и за это время изделия преобразили, а сейчас и определяют нашу жизнь. Их сообщество (город или предприятие как технический ценоз) можно рассматривать как данность, как нечто отдельное самостоятельно существующее бытие. Этим утверждением я, можно сказать, наполняю иным содержанием идею К.Поппера о коллективном знании, которое он считал не менее самостоятельным миром, чем физический.

Философское осмысление технической реальности и становление науки о ней - технетики - в России встречает ряд трудностей, первой среди которых я называю жесткие определения техники и производ­ства, восходящие к Марксу, Энгельсу, Ленину, Сталину (нельзя не отметить и стремительное деление наук, крайнюю специализацию специалистов, столь выразительно отмеченную Н.Винером). Эти определения устарели применительно к нашей стране уже к началу индустриализации, а вошли в противоречие с научно-техническим прогрессом во время становления кибернетики и генетики, массового внедрения компьютеров и информационных технологий. Однако идеологическая предопределенность, с одной стороны, и слишком большой отрыв гуманитариев от реальностей проектирования, строительства, функционирования и развития техноценозов, с другой, привели к тому, что работники материального производства массово стали употреблять понятия, отражающие объективную реальность, но не воспринимаемые философами.

Например, слово "технолог" понимается специалистами вполне однозначно - человек, определяющий, например, выплавку стали (как это делать). В этой связи мы не можем согласиться с философами, которые считают технологию некой материальной субстанцией.

Технология - это идея (идея вещи, по Платону, есть смысл вещи, и она невещественна, тем более - идея идеи). Вот – технология забивания гвоздя: "Сила, прикладываемая к шляпке при ударе должна быть направлена по оси гвоздя". Эта технология применялась многократно, но ее идеальное содержание не изменяется. Технология не изнашивается, как техника - изделие; не видоизменяется, как материал; не используется, как продукция; не выбрасывается, как отходы. Что касается старения технологии и, следовательно, старения самой идеи, то можно говорить о моральном старении и техники, и технологии в том же смысле, как говорят об устаревании стихов, например, Державина. И еще есть одна трудность. Она относится к тому, что в англоязычной литературе то, что мы называем техникой (в самом широком смысле) называют технологией.

Философия техники прежде всего должна определить дефиниции    технической реальности, в том числе - определить, что такое техника.  Едва ли , обсуждая  в очередной раз машину Уатта и часы – классику   Декарта  и  Ламетри,  можно  придти  к пониманию  сегодняшнее  состояния цивилизации.  Мало дают и абстрактные построения, например, новая теория машин Г.Клауса. Э.Штрекер констатировала,что философия явно с опозданием взялась за исследование проблем

   техники  (и  это  -  на  Западе).   Г.Рополь утверждает,  что  многие   философы  вообще  не  слышали  о  том,  что  существует  какая-то  философия техники, что в табели о рангах она занимает весьма  скромное   место.  Человек, как писал  М.К.Мамардашвили, не создан природой и  эволюцией, а  непрерывно снова и снова создается с участием его самого и его индивидуальных усилий. Насколько определяющими в  его создании являются видак, АК или ПМ? Важен, конечно, эффект  воздействия на отдельного Homo sapiens, существующего в реальном   времени, изделий,   от  изготовленных  австралопитеком   или   неандертальцем   до   видеопорнопродукции   или   ТУ-154.   Но   меня интересует другое. Моя философская рефлексия включает рациональное познание документально определяемого технического  бытия, где  существование человека, как гипотеза, допускается, но я в ней не нуждаюсь: научная объективная истина состоит исключительно в  констатации фактического мира технической реальности, имеющего вещные  и  идеальные  атрибуты.   Идеальное  свойство  нужно для понимания одним изделием поведения другого (или их сообщества).Человек играет роль перфокарты или клавиши "Enter". Я, хотя это и не модно, стою на позиции материализма.

          Применяя те или иные дефиниции технической реальности с позиции онтологии, я не могу не ориентироваться на отечественную науку, на отечественную практику проектирования заводов и городов, на отечественную практику создания базовых высокотехнологичных отраслей промышленности, чем я с августа 1960 года и занимаюсь.

Для человека неизбежна вера б то, что мы имеем какое-то особое отношение ко Вселенной, что человеческая жизнь не нелепая цепочка случайностей, а с самого начала - Предначертание. Нас почти убедили, что жизнь вообще возникла с необходимостью, что с необходимостью появился "венец природы", что "все - во имя человека, все - для блага человека". Но так ли это?

Мы уже не настаиваем, что Солнце вращается вокруг Земли, и Земля - центр Вселенной, от которой другие галактики разлетаются по Доплеру и Хабблу. Но убеждены, что человек определяет эволю­цию техники и технологии (техноэволюцию), что он создает ни что иное, как сферу разума - ноосферу, что "будущее - светло и прекрас­но", что его творческая познавательная деятельность раскрывает сущность действительности. И.Пригожий пишет, что открытие порядка в природе рождало чувство интеллектуальной уверенности. Не лишится ли человек этого чувства, когда узнает, что, выбирая телевизор из 150 предлагаемых образцов (видов) телевидеотехники, он лишь реализует закон информационного отбора; что однообразие домов ведет не столько к многолетнему новогоднему телеуспеху, сколько к падению нравственности; что нашествие иномарок улучшает параметры Н-распределения, стабилизируя тем самым общественное развитие.

Глобальность концепции ноосферы Тейяра и Вернадского не дает ответа на множество частных вопросов. Косная материя сумела породить милого бурундука у могучего кедра, но они сминаются надвигающейся техничекой реальностью, ведущей начало не столько от момента, когда человек использовал острую палку, сколько от момента "осознания" ее возможностей, пересекающегося с моментом "изготовления". Насколько эта палка предопределила появление классической физики и насколько из-под палки возникло общество? С неизбежностью ли из формул Эйнштейна последовали Хиросима и Чернобыль, в потенции ли уравнений Максвелла непростая ЛЭП-500 Новокузнецка? Специфичны ли, точнее, насколько фундаментальны законы становления и развития технической реальности? Или они сводятся к законам физики и биологии? Наконец, какова иерархия уровней организации технической реальности, каковы "кирпичики", образующие техносферу?

Актуально осознание места человека в уже сложившемся материальном и идеальном мире, чтобы, зная свой "шесток" и познав объективные законы технической реальности, следовать им, соизме­ряя свои "постоянно растущие" потребности с мощью им же создан­ного, учитывая крошечность мира живого, предшествующего человеку. Не исключено, что Природа расправится с Ното 8ар1еп$, как расправляется любой биоценоз с всплесками "саранчи". Я предлагаю, используя понятийный аппарат естествознания и опыт проектной деятельности, оформление авторского технократического мировоззрения на основы технетики - науки о технической реальности.

Книга "Введение в технетику" и ряд других работ, посвященных становлению и осмыслению такой науки, продолжает общую линию, характеризующую развитие гносеологии и связанную с именами тех ученых-естествоиспытателей, которые обобщали предшественников и которые на основе сформулированных ими же (вне зависимости от правильности) законов материального или духовного мира создавали концепцию своего мировоззрения, миропонимания, мироощущения, миросозерцания, миропредставления. Излагая собственное воззрение на окружающую техническую и документальную реальность, сложив­шееся на основе опыта создания заводов и городов, я стараюсь следовать линии, идущей от Пифагора, Платона, Аристотеля, от античности в целом как образца целостного подхода к Природе. Мой подход, мне кажется, по построению и целям соответствует, аналоги­чен (абстрагируясь от существа написанного и касаясь лишь общнос­ти постановки и выводов) таким работам как: Декарт "Начала философии" (1644), Ньютон "Математические начала натуральной философии" (1687), Линней "Философия ботаники" (1751), Ламарк "Философия зоологии" (1809). Б этой же связи нельзя не отметить "Философию биологии" М.Рьюза, "Философию физики" М.Бунге, "Математическое мышление" Г.Вейля, наконец, рукопись А.А.Любищева "Линии Демокрита и Платона в истории культуры".

Предлагаемая работа состоит из трех частей. Первая близка к основному содержанию автореферата "Введение в науку о техничес­кой реальности", отражающего второе издание монографии "Введе­ние в технетику", 1993, 552с. и представленную в январе 1995 года в Санкт-Петербургский государственный универститет на соискание ученой степени доктора философских наук по специальности 09.00.08

- Философские вопросы естествознания и техники. Вторая - об общности рождения поэтических и технических образов (идеальное, закрепляемое в обоих случаях документом). Третья - некоторое строгое изложение сделанного применительно к электричеству: доказывается необходимость дальнейшего развития электротехники и электроэнергетики на основе новых представлений.

май 1995 года