720. Онтология и гносеология технической реальности (*1, 2)

(Доклад на XXII Всемирном философском Конгрессе, 31 июля 2008 г., Сеул)

Б.И. Кудрин

 

Трудно назвать все вопросы, которые возникли, когда человек, недавно, почувствовал возможную гибель цивилизации. За ответами (что делать?) обращаются к науке, дающей решения в рамках одной из трёх существующих научных картин мира: первой классической электромеханической Ньютона-Максвелла, второй – постклассической вероятно-статистической, третьей – постнеклассической ценологической. Решение, прежде всего, определяется видением бытия как такового, т. е. ответом – что есть окружающее сущее. Его материальная сторона порождeна индустриализацией, и есть только техническое, качественно и количественно сейчас лишь глобализующееся. В каждом и любом животном и растении обнаруживаемо техногенное присутствие. Примеры: дуст в пингвинах, остатки лекарств в питьевой воде Калифорнии. Или: после семи дней от ближайшего жилья (пешком по тайге) мною был собран лишайник Usnea longissima Ach., в котором тяжёлых металлов оказалось в 3–5 раз больше, чем в образцах 1939 г. Техническая реальность проникла вглубь на километры, недоступные живому, а верхние границы уже непредсказуемо выше. Таким образом, я обращаю внимание на факт, что техносфера, не став ноосферой по де Шардену и Вернадскому, поглотила биосферу.

Всеобщность технического позволяет мне вслед за Анаксимандром, выделившим живое из Природы, ранее воспринимавшейся как единое, сделать следующий принципиальный шаг (3). Существует бытие техническое, развивающееся объективно, так что законы техноэволюции не требуют «примысливания» человека, но предполагают существование науки, бытие изучающей. Такая наука о технической реальности и её эволюции названа мной технетикой. Она перекрывает кибернетику, действующую в рамках системной методологии второй научной картины мира. Технетика вводит постнеклассическое мировоззрение, исследуя сообщества (техноценозы – от cenosis) слабо связанных и слабо взаимодействующих изделий, классифицируемых как штуки-особи по видам в цехах и заводах, квартирах и городах, отраслях и регионах, по стране в целом. Этим я пытаюсь, по Аристотелю, «выяснить первые начала для сущего как такового» и соглашаюсь с Хайдеггером, что поначалу, грубо, нужно понять, что такое действительность.

Технетика сущностно включает пять составляющих, онтологически и гносеологически различающихся: создаваемую и эксплуатируемую технику, разрабатываемую и применяемую технологию, получаемые и используемые материалы, производимую и потребляемую продукцию, возникающие и частично реализуемые отходы. Техника – онтологическая основа технической реальности. Лишь она обеспечивает производственную и культурную деятельность человека, саму возможность социальной и личной жизни, существование информационной реальности. Техника есть изделие, или совокупность изделий таких, что каждое сейчас алгоритмически закреплено документом. Гносеологически не ясен механизм структурной гиперболической H-(аш)устойчивости каждого техноценоза при эволюционном росте видового разнообразия, непрерывном вымирании технических видов и смерти каждой особи-штуки-изделия из-за физического и морального износа. Но в любом случае, техника образует каркас, структуру любого ценоза. Технология – в древности абстрактно формулируемое и устно передаваемое, а ныне документальное знание того, каким образом, где и на чём, из чего и как можно что-либо сделать. Технология есть категория гносеологии. Это – душа технической реальности; это знания, пусть морально и стареющие, но закрепляющиеся в культуре навечно. Материал сущностно есть нечто физическое, биологическое, техническое, появляющееся на краткое время, чтобы воплотиться в другой материал или в конечный продукт, выпуск которого порождает экологические последствия (отходы, сбросы, выбросы).

Собственно техника мною делится (4) на технику мёртвую (болт, молоток), локально не противодействующую законам термодинамики; технику живую, т.е. сделанную сознательно по чертежам – генам (трансгенные продукты, овечка Долли); технетическую (электродвигатель, автомобиль, дом), которая индивидуализируется паспортом (нумеруется) и для своего функционирования требует энергии, инфраструктуры; информационного и социального обеспечения. Именно технетическая техника составляет в ХХI веке материальную, информационную и социальную основу любого функционирующего и эволюционирующего техноценоза.

Здесь принципиально: всё что делается техникой, точно и однозначно определяемо законами первой научной картины мира (5), где атом, по Демокриту, неделим, а электроны и молекула от другой такой же не отличимы. Но есть парадокс, не осмысливаемый философами: точно рассчитанное не может быть таковым в принципе изготовлено. Всегда есть допуски, отклонения. И это не случайность, а проявление действия второй вероятно-статистической, в пределе гауссовой, картины мира (6). Мысленная конструкция Ньютона–Максвелла реализуется элегантным «Мерседесом», допуски на параметры которого определяются математическим ожиданием и предсказуемо – дисперсией (допустимой ошибкой).

Посмотрим на дальнейшее максимально обобщённо. Через три минуты после «Большого взрыва» – создания Вселенной – родились элементарные частицы, затем атомы и химические элементы, галактики, Солнечная система, минералы и т. д. Образовались сообщества-cenosis чего-либо, где каждый элемент выделяется как дискретная штука-особь, обязательно классифицируемая по видовым признакам (кролик, заяц). Оказалось, что любой ценоз в постнеклассических рамках третьей научной картины мира структурно неотличим по параметрам гиперболического H-распределения, характеризующим разнообразие и соотношение «крупное – мелкое». Для гравитационного поля звёзд это сделал Хольцмарк (1910), получивший для Галактик (7) характеристический коэффициент α=1,5. Для минералов Земли – Ферсман (тоже 1,5, а это позволяет рассматривать каждое месторождение как ценоз). Биоценозы (8) с начала ХХ века (Виллис, 1922; Юл, 1924) H-структурировали и получали аналогичные результаты многие, включая акад. Сукачёва по Крыму. Техноценозы (9) впервые в мире с 1969 г. исследованы мною на основе 1000 выборок и генеральных совокупностей, охватывающих 2,5 млн штук-особей оборудования (0,5<α<1,5). Изучение информценозов связывают с законами Ципфа, Брэдфорда, Мандельброта (10). Социоценозов – с распределением Парето (1897) (11). Парето-закон мной проверен по энергозатратам за 21 год по всем предприятиям чёрной металлургии (см. отраслевой банк «Черметэлектро» на сайте www.kudrinbi.ru), а с 1990 г. – по всем регионам Российской Федерации (это послужило ценологической основой прогноза электропотребления до 2020 г. и далее).

Во всех случаях структура, математический аппарат H-распределений оказываются идентичными, результаты – переносимыми из одной области науки и практики в другую. Несмотря на субъект-объектные различия физической, биологической, технической, информационной, социальной реальностей общность структуры ценозов позволяет встать на позицию познавательного оптимизма и говорить о трансдисциплинарности ценологии. Что есть диктующее, которое создаёт идентичность структур – вот основной философский вопрос, восходящий к Платону и определяемый античным единством сущего, а мной лишь поставленный.

Говоря о единстве Мира, я утверждаю наличие и направленность отбора, обеспечивающего эволюцию и отражающего специфику той или иной реальности. Эволюция любого технического определяется законом информационного отбора (12) (1976), который отличается от дарвиновских представлений (1859) отделением документа. Вектор техноэволюции объективно однонаправлен и необратим. Генотип – перечень чертежей изделия – зажил собственной жизнью, определяемой документальным отбором. Фенотип – изготовленное изделие, появившись, не эволюционирует, хотя стареет и умирает. Закон задаёт видовое и параметрическое разнообразие структуры техноценозов, т.е. определяет соотношения «редкое – частое», «крупное – мелкое».

Одновременно закон информационного отбора, если привлечь для его интерпретации кибернетический подход Шмальгаузена, определяет схему техноэволюции (13). Схема очерчивает три узловые точки научно-технического прогресса. Первая – научно-исследовательские и опытно-конструкторские работы, в результате которых создаётся технический вид как некоторый абстракт, прообраз, служащий для последующего изготовления штуки-особи изделия как продукта по определённой технологии и из определённых материалов; вторая – комплекс видов деятельности, включая инвестиционное проектирование, обеспечивающий построение, функционирование, развитие ценоза (завод, регион); третья – собственно информационный отбор (штрих-код и пр.), опирающийся на нормативные, рыночные, экологические и другие ограничения. В отличие от биоэволюции техноэволюция возможна в виртуальном варианте, это и объясняет несравнимо большие темпы её эволюции.

Обращаясь к классической, постклассической, постнеклассической научным картинам мира, я отмечаю их дискретность, свои постулаты (14), области применения, математический аппарат, свои идеальные объекты исследования, наконец, свои методы познания.

Помня о «Большом взрыве» и антропном принципе, обратимся  ещё раз к Аристотелю. Для него «…суть бытия не существует ни в чём, что не есть вид рода». Будем мысленно определять и отделять вид для каждой из реальностей: физической, биологической, технической, информационной, социальной. Тогда я вижу, что Мир, единый в момент рождения Вселенной, породил 10 стабильных элементарных частиц. Из них было сотворено сто – 102 химических элементов, из которых на Земле образовано10 тысяч – 104 минералов. Природа не остановилась на этом, создав 108 видов живого, скачком продолжив эволюцию – 1016 технического, а запутавшись в сделанном – 1032 файлов информации (по оценке IDC к 2011 г. в сетях будет циркулировать 1023 байтов), которые отражают 1064 фиксированных единиц социального (15). Последняя величина предлагаемого мною ряда близка числу элементарных частиц во Вселенной, принимаемoмy по Дж. Литлвуду равным 1079. Не есть ли достижение равновеликости бытия, измеренного этим числом, и идеального, замкнутого на Интернет и компьютерный интеллект, конечный результат цивилизации и, одновременно, её неизбежная гибель?

Напомним, что вопрос о биологическом виде закрыт Линнеем (1735). Его бинарная номенклатура признана естествоиспытателями. Для технического (до завершения индустриализации) существовала ещё в мире и в стране документация, в которой содержался весь перечень технических видов (cм. историю ленд-лиза США–СССР). Для XXI в. ценологическая теория однозначно запрещает возможность иметь полный перечень технических видов, понимая под этим (1974) всё то, что требует для изготовления и пользования своей собственной технической документации на модель, марку, тип, типоразмер, артикул, профиль, сортамент и пр.

Итак, все реальности образовались последовательно одна за и из другой, существуют как самодостаточные, эволюционируют по своим вполне определённым законам, ориентируясь, с точки зрения классической науки, на идеальные объекты, состояния, явления, процессы, виды. Но бытийная реализация отдельного идеального ведёт к отличиям от «задуманного» Природой (человеком) таким, что каждое единично «сотворённое» находится в пределах видовых параметров, определяемых, в пределе, нормальным законом Гаусса. Единичное разных видов и разных реальностей неотвратимо собираются в сообщества-cenosis, образуя трансцендентные, по Канту, объекты. Познание их онтологии в какой-то степени возможно, если согласовать понятийно-математические постулаты постнеклассического мировоззрения, конвенционно определить границы ценоза и словесное качественное его описание, преодолеть счётность элементов и практическую бесконечность наличествующих слабых связей и слабых зависимостей, ввести родо-видовые отношения и, применив H-анализ, сформулировать политические, экономические, социальные цели для организации менеджмента, опирающегося на структурную устойчивость разнообразия и на соотношение крупное – мелкое.

 

Авторская литература, сопровождающая доклад проф. Кудрина Б.И. Ontology of Epistemology of the Technical Reality, которым была открыта 31 июля 2008 г. работа секции CP48-01 Philosophy of Technology off. B200-1024 на XXII WORLD CONGRESS OF PHILOSOPHY (July 30 – August 5, 2008; Seoul, Korea).

1. Кудрин Б.И. Применение понятий биологии для описания и прогнозирования больших систем, формирующихся технологически / Электрификация металлургических предприятий Сибири. Вып. 3. Томск: Изд-во Томского ун-та, 1976. С. 171 – 204.

2. Кудрин Б.И. Исследование технических систем как сообществ изделий – техноценозов / Системные исследования. Методологические проблемы. Ежегодник – 1980. М.: Наука,1981. С. 236 – 254.

3. Кудрин Б.И. Введение в технетику. Томск: Изд-во Томского ун-та, 1991. 384 с. (2-е изд.1993. 552 с.).

4. Кудрин Б.И. Классика технических ценозов. Вып. 31. «Ценологические исследования». Томск: ТГУ – Центр системных исследований, 2006. – 220 с.

5. Постнеклассическая философия техники: конспект по философии технетики // Общая и прикладная ценология, 2007, № 6. С. 3-9.

6. Кудрин Б.И. Отличие H-закона от законов и распределений Парето – Хольцмарка – Виллиса – Лотки – Брэдфорда – Ципфа – Мандельброта // Электрика, 2008, № 2. С. 36 – 44.

7. Философия техники: классическая, постклассическая, постнеклассическая. Словарь. Вып. 37. «Ценологические исследования». М.: Технетика, 2008. – 180 с.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 


*В качестве иллюстраций к тексту доклада приведены слайды из презентации.